Алек Нисбет
Работа над любой программой прежде всего выражается в теснейшей связи техники со всем творческим процессом, и эту связь нельзя ни преувеличивать, ни обойти вниманием. Я считаю, что техника чрезвычайно важна, однако она — лишь средство для достижения цели. Главное ее назначение состоит в том, чтобы сконцентрировать внимание слушателей на содержании программы, причем сделать это специфическим образом. Именно в такой вспомогательной роли техника и необходима.
В телевидении и кино звук, сочетаясь с изображением, должен всегда помогать раскрыть содержание программы, иногда контрастом и редко — доминированием. Его основная роль — расширять, усиливать и конкретизировать информацию, идущую с экрана.
Для опытного профессионала не представляет большого труда подчинить технику интересам программы, а выполняемая им работа не делается для показа операторского мастерства. Однако для новичка в этой области большая часть работы является, кроме всего прочего, еще и необходимым этапом в овладении приемами звукотехники. Для него техника представляет жизненную необходимость, пожалуй, даже наибольшую, поскольку он, не страдая от недостатка идей, имеет очень мало опыта для их осуществления. Он должен овладеть не только техническими приемами, но и уметь правильно их оценивать с точки зрения получаемого результата и возможности его корректировки. Овладевая техникой, молодой звукорежиссер должен научиться успешно применять ее для воплощения творческого замысла при создании программ.
Созданная программа — это нечто большее, чем только набор звуков в определенной последовательности. В ней должно быть внутреннее единство, своя форма, независимо от того, является ли программа самостоятельной или служит в качестве звукового сопровождения.
Что делает передачу хорошей? Ответ на этот вопрос очень важен не только для автора и режиссера-постановщика, но и для любого работающего в студии. Во-первых, эти люди должны осознавать свой личный вклад в программу и понимать, каким образом каждая часть согласуется с целым. Во-вторых, они являются первыми зрителями и слушателями программы.
За долгие годы работы в студии люди привыкают тонко чувствовать достоинства и недостатки, о которых даже сам режиссер часто и не подозревает, поэтому их суждения могут иметь для него огромное значение в смысле перепроверки расчетов и интуиции.
Для любой программы наиболее важными являются содержащиеся в ней мысли (содержание программы) и способ, каким они выражаются (ее форма). Некоторые темы более пригодны для воплощения в звуке, поскольку в таком виде они быстрее воздействуют на воображение слушателя. Другие, напротив, более пригодны для телевизионной постановки или кинофильма, так как требуют определенности и зрительного образа.
Каждая тема может трактоваться разными выразительными средствами адекватно, и в то же время по-разному, поскольку каждое средство располагает своими возможностями и ограничениями. Может быть и так, что один путь изобилует лишь трудностями, в то время как другой ведет к прекрасным творческим результатам. В этих случаях средства существенно влияют на результат и обусловливают его успех.
Поскольку речь здесь идет о технических приемах, то в любом случае должно претворяться в жизнь следующее важное правило — независимо от программы эти приемы должны быть выполнены таким образом, чтобы вызвать интерес слушателя и поддерживать его в течение всей передачи.
Звук и воображение
Главное преимущество звуковых выразительных средств заключается в том, что они непосредственно воздействуют на воображение. Один мальчик как-то сказал мне, что ему больше нравятся не телевизионные, а радиопередачи, потому что «в них декорации лучше». Конечно, в радиопередаче они лучше, поскольку построены в уме слушателя. Это волшебные декорации, которые порой кажутся настолько реальными, что даже возникает желание потрогать их, но через мгновение они могут растаять и превратиться в нечто неосязаемое. В этих декорациях есть место не только людям, но и призракам: мысли, эмоции, впечатления могут быть вызваны в воображении так же просто, как действительность, запечатленная кинокамерой.
Впрочем, может быть, не всегда все так просто, потому что звук требует от слушателя значительных умственных усилий, для возникновения которых необходимо, чтобы передаваемая программа была от начала до конца в высшей степени интересной. И как только интерес пропадет хотя бы на мгновение, воображение отключится — и установившийся контакт будет потерян. Волшебные декорации создают и раскрашивают артисты и персонал студии, но освещает их воображение слушателя.
Существует много способов заставить работать воображение. Эти способы зависят от формы программы, которая, в свою очередь, зависит от технических приемов. Однако то, что делается, в гораздо большей степени определяется индивидуальным суждением или интуицией.
Что делает программу интересной?
Для ответа нам следовало бы взять в качестве отправной точки «интересность», поскольку для всех удачных программ успех заключался в том, что они овладели интересом слушателя и сохранили его до конца.
Начнем с того, что интерес зависит, а это совершенно очевидно, от предыдущего опыта. Нам нравится то, что мы знаем. И, напротив, то, что незнакомо, оставляет нас относительно равнодушными. Такое положение справедливо даже для большинства тех людей, которые считают себя интересующимися всем на свете. В то же время крайне мало людей, интересующихся явлениями, которые не могут быть объяснены с помощью уже известных понятий.
Все это легко объяснимо: любая ссылка на что-либо знакомое слушателю из прошлого опыта вызывает в его сознании соответствующий образ. Когда мы слушаем кого-то, мы довольно быстро перестаем замечать специфические черты речи, акцент и тембр голоса (если только нам усиленно об этом не напоминают); не слышим и отдельные слова, но стараемся уловить смысл высказываний.
Этот смысл вместе с ассоциациями в сознании слушателя формирует образ, конкретный или абстрактный, или же сочетание того и другого. И если оказывается возможным представить то, о чем говорится, в виде целой последовательности таких образов, то это и пробуждает значительный интерес.
Когда режиссер приступает к постановке на радио или телевидении, он должен иметь в виду не только то, что он хочет сказать, — но и кому. Дело здесь не только в интеллектуальном уровне слушателя, но и в его прошлом, в том, что он узнал в школе и последующей жизни, в его возможных переживаниях и т. п. Все это связано с тем, что режиссеру хотелось бы создать — осознанно или нет. А диапазон здесь огромен: от размышлений и молитвы до выигрыша приза в тысячу фунтов стерлингов, например, за правильный ответ на вопрос, в каком городе Франции находится Эйфелева башня?
На практике программы и разрабатываются в соответствии с особенностями того круга слушателей, на который они рассчитаны, а стиль программ меняется в зависимости от времени суток и предполагаемой аудитории. Цель постановщика программы состоит в установлении контакта со слушателем, и было бы самой большой ошибкой не принять это во внимание. Я не имею в виду в данном случае те произведения, авторам которых такой контакт безразличен. Я их не порицаю, но если эти произведения важны еще кому-то, то учителя и критики позаботятся растолковать их содержание, и таким образом, в конце концов, контакт будет установлен.
В исследовании эффективности серии образовательных радиопрограмм Би-би-си, основной упор в которых был сделан на доходчивость (хотя не пренебрегали и интересностью), был замечен ряд моментов.
Слишком большой объем дидактического материала, например, шесть и более объяснений в пятнадцатиминутной передаче, утяжелял программу, в то время как присутствие в ней, на первый взгляд, неправомерно большого количества вспомогательного материала не смущало слушателя. Кроме того, оказалось, что длинные сложные предложения с трудными словами и множеством предлогов затрудняли понимание передаваемого материала, а присутствие большого количества наречий и прилагательных на него не повлияло.
Отсюда можно сделать вывод, что кажущийся избыток фактов, цифр и описательных терминов на самом деле полезен, поскольку помогает поддержать интерес в промежутках между обучающими моментами. Помимо других функций, которые они могут выполнять, эти вспомогательные данные «расцвечивают» программу, являются частью той жизненной последовательности образов, в которых нуждается воображение слушателя. Конечно все, о чем говорилось применительно к образовательным программам, верно в широком смысле и для многих других видов программ.
Для упомянутых общеобразовательных программ абстрактным вещам были предпочтены конкретные, и когда объяснялись какие-либо понятия, то они иллюстрировались конкретными примерами — ссылками на людей, случаи и действия.
Это также должно быть общим требованием. Если не считать настоящих «ученых не от мира сего» — людей, для которых мир, созданный воображением, более реален, чем подлинный мир,- то я уверен, что почти не найдется людей, которым абстрактные понятия говорят больше, чем ссылки на конкретные вещи (кроме тех случаев, когда речь идет об эмоциях). Выяснилось также, что хорошо поданные иллюстрации могут быть настолько эффектными, что отвлекают внимание от главного.
Завоевание интереса аудитории может чем-то напоминать борьбу, но нет причин рассматривать его как таинство.
Как быть, если нет изображения?
Для установления контакта со слушательской аудиторией одни выразительные средства предпочтительнее других. Перед тем как обратиться к общему случаю, давайте рассмотрим несколько частных, относящихся к чисто звуковым средствам.
Как было установлено, несомненным достоинством звука является то, что он непосредственно воздействует на воображение. Передача, пользующаяся подлинным успехом, обладает помимо всех прочих качеств, еще одним — способностью вызывать в сознании слушателя непрерывную последовательность образов. Однако здесь же мы должны признать, что ряд ограничений и недостатков радиовещания проистекает от неразберихи, которая может произойти из-за отсутствия точных и живописных деталей визуального изображения.
В нашей обыденной жизни мы воспринимаем обстановку и ее детали по многим каналам. Разговаривая одновременно со многими людьми, мы ни секунды не сомневаемся, кто из них говорит в данный момент — наше зрение в сочетании со способностью слуха определять направление на источник звука осуществляет эту идентификацию без участия процесса мышления. Нам было бы ненамного труднее, если бы в разговоре участвовало очень много собеседников — глаза и уши фиксировали бы каждого говорящего без промедления.
Когда же зрительное восприятие обстановки исключено, количество голосов, которые мы в состоянии различить не напрягаясь, значительно сокращается. При стереофоническом звуке довольно просто распознать шесть голосов, если их обладатели стоят на некотором расстоянии друг от друга. Однако при большем числе участников картина становится запутанной. В этом случае воображение бессильно, голоса становятся неразличимыми, а вместо воображаемой сцены с участием группы людей, наделенных индивидуальными чертами, мы воспринимаем просто обезличенную речь, раздающуюся из разных точек пространства.
При монофоническом звуке еще больше ограничений: в какой-либо сцене в любой момент могут участвовать не более четырех человек, и даже при столь малом их числе голоса участников должны быть ясно различимы. Могут появляться и дополнительные голоса, например, фраза лакея «Карета подана, сэр!» не вызовет необходимости воссоздавать его образ и путаницы не произойдет. В этом случае голос является как бы звуковым эффектом; но основная группа участников должна быть небольшой.
Необходимо также помнить, что с того момента, как действующее лицо умолкает, слушатель как бы теряет его. Если до его следующей реплики будет шесть или более строк, то он становится как бы невидимым, и когда он вдруг снова вступит в разговор, его появление для слушателя будет настолько неожиданным, как будто бы он возник ниоткуда. И слушатель вполне может не узнать этот персонаж.
Это накладывает серьезные требования к подаче материала. Нужно быть осторожным в тех случаях, когда по ходу передачи возникают ситуации с привлечением большого числа голосов, поскольку это может создать ужасную неразбериху. Не стоит предлагать слушателю передачу дискуссии с шестью участниками, в которой важно различать каждого выступающего,- слушатель в состоянии узнать лишь два-три голоса. Особым случаем является дискуссия, представляющая собой простую последовательность отдельных высказываний, но и тогда перед каждым из них следует объявлять выступающего, даже если он раньше уже говорил. Если не важно, узнает ли слушатель, кто говорит в данный момент, то постановщик обязан строить свою передачу в соответствии с этим, и, напротив, не указав точно имена без особой на то причины, вы не получите взаимосвязи между слушателями и актером или выступающим.
Другая трудность звукового вещания заключается в хорошей имитации места происходящих действий. Оно должно быть определено как можно раньше, а затем постоянно подтверждаться с помощью акустических средств, звуковых эффектов, ссылок в тексте передачи — словом, всего того, что поможет избежать превращения сцены в набор звуков, несущихся из ящика.
Вместе с тем нежелательно перегружать слушателя избытком необязательных деталей. Во время телевизионной передачи внимание зрителя, как правило, концентрируется на главном, но может и отвлекаться какими-либо деталями внутри кадра. Зрителя могут заинтересовать часы на камине за спиной выступающего, форма абажура или узор на обоях. Когда же есть только звук, то тот, кто говорит по радио, должен как бы переноситься в комнату к слушателю.
Слабые и сильные стороны звукового вещания должны быть учтены перед тем, как выбирается форма той или иной радиопередачи. Для радиопьесы важны частые напоминания о месте действия, но при передаче простого выступления этим можно пренебречь.
Вызвать перед внутренним взором каждого слушателя одну единственную картину невозможно. Поэтому целесообразно избегать объектов, требующих точных описательных деталей или таких ситуаций, которые очень сильно зависят от зрительной информации. Приведем для примера такую ситуацию: Он и Она впервые увиделись в переполненной комнате, их взоры пересеклись, потупились, опять встретились… — здесь нужен Шекспир, чтобы словами выразить волшебство этого мгновения. Но даже и в «Ромео и Джульетте» зрительный элемент трудно переоценить — устраните его, и вся сцена совершенно изменится.
Этот пример иллюстрирует еще одно обстоятельство: прямые эмоциональные эффекты лучше всего выражать зрительно. Крупный план лица человека и особенно его глаз может воздействовать на зрителей непосредственно. В звуковом вещании найти аналогичное выразительное средство крайне трудно. Эмоциональные связи между зрителем и экраном могут быть очень сильными — звук же воздействует не непосредственно, а через воображение. И хотя результаты могут быть также хорошими, достигнуть этого намного труднее.
Фактор времени
Звук как средство информации имеет много общего с печатью. Как печатное слово, так и устная речь могут представлять логическую последовательность спора, повествования или диалога. Формы, которыми они могут иллюстрироваться, также кажутся сходными: рисунки и чертежи в одном случае и звуковые эффекты — в другом. Более того, ни одно из этих средств, обладая единственным коммуникативным каналом, не в состоянии вызвать чувства аудитории без сильного воздействия на ее воображение. Аналогия настолько близкая, что уместно найти и различия между этими средствами, тем более что существует мнение: все, приемлемое в печати, может быть перенесено и в эфир.
Прежде всего, разница заключается во временном факторе. Печатная страница находится полностью в руках читателя, и ее можно прочесть с той быстротой, какая ему заблагорассудится. Он может за несколько часов «проглотить» роман, а учебник читать многие недели, одну главу читать быстро, а другую медленно; он может вернуться назад, чтобы уяснить то, что не понял с первого раза. В процессе чтения можно забежать вперед, чтобы посмотреть, как составлено предложение, прежде чем понять его смысл в целом.
Для радио- (или телевизионной) аудитории временная взаимосвязь между последовательными элементами рассказа четко установлена. Тут важно, чтобы идеи были представлены в виде ясной логической последовательности. Речь здесь идет не просто о порядке, в котором должны быть приведены аргументы, но и о том, что форма подачи материала должна быть ясной и впечатляющей.
Желательно, чтобы речь была грамматически правильной и выразительной. Некоторые считают, что характерным для современного стиля является реалистический диалог с его отрывистыми фразами, повторами, разорванными логическими связями и прочими тому подобными особенностями. Если все это бездумно перенести в сферу звука, то слушатель может быть приведен в замешательство, а вместо того, чтобы улавливать смысл, будет прислушиваться к отдельным словам и к всевозможным ошибкам. Самые частые жалобы как раз и вызывает невразумительность подобного рода диалогов.
Перейдем к другой крайности, когда диктор читает написанный текст. Здесь важна хорошая дикция и выразительность. И, напротив, материал, написанный излишне книжным стилем, читаемый нудным голосом, сильно снижает всякое эмоциональное впечатление. Слушатель вполне резонно может спросить: «Зачем читать такой материал по радио, когда он, совершенно очевидно, предназначен для печати?». Впрочем, это может быть мнение меньшинства слушателей, поскольку уже было показано, что дикция очень мало влияет на доходчивость и интересует большинство слушателей не более чем любой несущественный технический недостаток. Например, во вновь демонстрируемых сейчас фильмах тридцатых годов многие кинозвезды выглядят до смешного напыщенными, что, однако, совсем не мешало громадному числу зрителей тех лет восхищаться ими.
Вполне разумно требовать, чтобы основная мысль передачи была понятна с одного прослушивания. Можно стараться вложить в передачу более глубокий смысл, требующий повторного прослушивания, и надеяться, что будут восторженные просьбы повторить передачу еще раз, — но лучше все-таки приступать к работе, имея в виду, что никто не будет слушать эту передачу дважды.
Если же окажется, что вы говорите озадаченной публике: «Вы, наверное, поймете, что я имел в виду, если мы еще разок послушаем все с самого начала», то вы на совершенно неправильном пути! И как только вы это осознаете, очень вероятно, что кто-то действительно захочет послушать вас еще раз. Конечно, здесь есть много всякого рода исключений, и всегда хочется думать, что ваш случай и есть исключительный. Однако это, как правило, неверно.
Отсюда следует вывод:
старайтесь добиться наибольшего впечатления при первом прослушивании!
Понимание и запоминание
Контроль над темпом изложения находится полностью в руках создателя передачи, и он не должен использовать эту власть во вред доходчивости. Правильный темп не может быть достигнут излишним уплотнением существенно важной информации.
Другой случай более утонченный: постановщик хочет подать материал в изящной форме, что не вызывает возражений. Но, будучи по натуре и образованию человеком «книжным», он часто впадает в заблуждение, полагая, что если сценарий по форме хорош, то и постановка будет обладать теми же достоинствами, в то время как внимание должно быть уделено таким «незначительным» деталям, как логика подачи материала и точный смысл разговорных выражений.
Постановщик программы должен владеть темпом передачи, особенно когда в ней представлены новые идеи. Возьмем крайний случай: на печатной полосе материал может быть представлен в изящной, выразительной форме, причем настолько сжато, что напоминает по лаконизму математическую теорему, и глазу придется на этом месте задержаться до тех пор, пока не станет ясен смысл написанного. В радиовещании такая задержка внимания совершенно исключена.
Для увеличения доходчивости передачи часто необходимо замедлить темп, хотя в литературном произведении это воспринималось бы как длинноты. Сценарий хорошего радиожурнала, пьесы или документальной передачи выглядит гораздо более «затянутым», чем хорошо написанная статья или короткий рассказ, поскольку в этих сценариях могут быть, на первый взгляд, излишние пояснения. Это необходимо, так как мозг в состоянии воспринять и запомнить новый материал, если он преподносится не слишком быстро. Даже если слушатель в достаточной мере подготовлен, чтобы следить за приводимой аргументацией, ему требуется время для ее осмысления более длительное, чем то, за которое аргументация была высказана.
Здесь можно провести аналогию с процессом обучения. Но знания — прочно усвоенные факты и доводы — приобретаются не сразу. Большую роль играет повторение: материал полезно повторить через несколько дней, затем — через несколько недель, и он запомнится надолго.
Радио и телевидение могут способствовать познавательному процессу несмотря на то, что возможность повторить ту или иную передачу представляется нечасто. Однако по содержанию передачи могут быть связаны с тем, что слушатель (или зритель) уже узнал из предыдущих передач или где-то прочитал. В этом случае вероятность того, что передача будет понята и произведет должное впечатление, гораздо больше.
Очевидно, что процесс получения знаний таким путем носит случайный характер и зависит от настойчивости слушательской аудитории. Но то, что может сразу произвести впечатление на аудиторию, может и должно быть предсказуемым, поэтому постановщику следует расчетливо этим пользоваться, давая слушателю достаточно времени для усвоения основных моментов передачи. Конечно, это повлияет на количество информации, оставшейся в памяти слушателя после окончания передачи и даже на следующий день, но это всего лишь половина дела.
Если в логической аргументации или повествовательной линии допущена хоть одна небрежность, это может всю передачу сделать непонятной или значительно изменить ее смысл. Например, чтобы зритель мог следить за развитием действия пьесы, надо сделать понятным то, что было в ее начале. Если же упустить какой-либо важный момент, то всю пьесу постигнет неудача.
На Би-би-си было поставлено м ного экспериментов для определения доходчивости передач и степени усвоения слушателями фактов и аргументов. В одном из такого рода тестов был использован выпуск новостей для определения того, как много фактов и деталей внимательный слушатель может вспомнить сразу после передачи. В результате оказалось, что запомнилась лишь их малая часть.
Каждый может убедиться в справедливости этого с помощью магнитофона. Сделайте запись передачи новостей и перед тем, как ее воспроизвести, попытайтесь перечислить все сообщения насколько можно подробно, не обязательно повторять те же слова и выражения, что в передаче, здесь важна суть. Проиграйте запись, и увидите, что большую часть сообщений вы забыли. (Для этого опыта удобнее всего воспользоваться передачей новостей по радио.)
Другой способ проведения такого испытания — эксперимент с группой слушателей, что-то вроде игры. Если нет магнитофона, то кто-нибудь должен записать суть каждого сообщения и порядок их следования на листе бумаги. После прослушивания выпуска новостей пусть все попытаются восстановить по памяти то, что они услышали, причем делать это надо путем совместного обсуждения. После проверки окажется, что и в этом случае в памяти слушателей осталось немного.
Эти эксперименты называются проверкой слухового усвоения. За оставшиеся в памяти главные и второстепенные моменты передачи даются соответствующие очки, за отсутствующие очки вычитаются. Было проведено много тестов, и суммарное число очков было всегда невысоким. Очевидно, слух — малоэффективный орган для усвоения информации.
Проводились исследования и в такой важной области, как доходчивость образовательных программ и передач о текущих событиях. Была досконально изучена одна из серий пятиминутных передач «на злобу дня» (Topic of Tonight), которая использовалась в новостных программах Би-би-си. Такие передачи должны быть простыми и доходчивыми, понятными абсолютному большинству слушателей. Треть взрослого населения Англии слушало эту передачу каждую неделю, так как она информативна и интересна. Тщательно проведенное исследование показало, что в среднем до сознания слушателя дошло меньше четверти сказанного. Каждое сообщение было разделено на основные и вспомогательные моменты и каждому из них соответствовало определенное число очков в зависимости от их важности. Отдельные передачи серии набрали от 11 до 44 очков, а средний результат оказался равным 28.
Совершенно очевидно, что как бы ни были просты передачи, есть резон упростить их еще больше. Если этого можно добиться, не вызывая у слушателя подозрения, что его считают тупицей — а этого надо избегать любой ценой! — то доходчивость можно сильно увеличить. В некоторых случаях были обнаружены прямые ошибки подачи материала: неверное предположение о запасе знаний у слушателя, использование незнакомых или жаргонных слов, цветистые аналогии или абстракции, слабые логические конструкции или излишне сложные предложения.
Один из главных выводов из такого обзора заключается в том, что подача относительно сложного материала должна быть лучше организована. Основные моменты должны быть выделены и повторены таким образом, чтобы они стали совершенно ясными и могли быть усвоены, а даваемое в конце передачи резюме в еще большей степени усилит эффект.
Это исследование было проведено со специфической программой и специфической аудиторией. Но я думаю, что результаты были бы верны для любого типа программы (и не только серьезной) и любой аудитории.
Доходчивость основного содержания
Практика и описанные выше эксперименты предполагают, по-видимому, такое правило работы: на каждый важный момент передачи должно быть отведено не менее 3-4 минут.
Это общее правило, но если в нем и допущена ошибка, то только та, что рекомендовано давать слишком мало времени: 3-4 минуты — это, действительно, минимум времени для освещения в передаче моментов средней степени сложности. Конечно, в простых случаях можно уложиться в меньшее время, а на более сложные затратить времени больше, чем рекомендует общее правило. Во втором случае, однако, имеет смысл разбить трудную для понимания часть на более простые.
Например, в семиминутном выпуске должно содержаться не более двух основных положений. Оставшееся от их изложения время должно быть потрачено на разъяснение и взаимосвязь этих положений. В выпуске может быть значительное количество второстепенных деталей, но если вы введете в него еще одно важное положение, то можете быть уверены, что одно из трех будет обязательно потеряно. Если взять крайний случай — в семиминутной программе имеется семь ключевых моментов, — то почти все они не будут поняты и у слушателя останется ощущение, что он что-то не уловил. Или же он может запомнить лишь какой-то один момент, который привлек его внимание, рассматривая его как часть целого, включающего в себя еще несколько положений, кажущихся при первом прослушивании вполне достоверными. Но никто не в состоянии предсказать, что именно слушатель запомнит, а что оставит без внимания. Это с точки зрения постановщика, писателя или оратора может быть совершенно неприемлемым.
Всем выступающим по радио следует руководствоваться указанными правилами, они должны подражать школьному учителю — правда, не так прямолинейно, поскольку перед выступающим по радио нет класса с учениками. Хороший учитель стремится подать материал в соответствии с описанными правилами. Если его темп объяснения материала высок, то ученики сразу на это реагируют. По этой причине учитель может более точно выдерживать нужный темп повествования, чем оратор, выступающий по радио, который не видит своей аудитории. Кроме того, он находится под давлением того обстоятельства, что время на радио ограничено, а сказать надо многое.
Правило об оптимальной разбивке материала на узловые моменты имеет огромное значение для образовательных и информационных программ; оно справедливо также и для развлекательных программ и для передач с повествовательными элементами, таких, как рассказы, пьесы и т. п.
Темп
Для поддержания интереса слушателей чтение рассказа или передача дискуссии должны вестись довольно быстро. Секрет выбора правильного темпа состоит в том, чтобы каждому пункту для его понимания было уделено достаточное время, и только после этого можно перейти к другому. При выборе темпа должна учитываться доходчивость, от него зависит формирование программы по времени и создается основа для дальнейшей подачи подробностей темы.
Когда мы говорим «отсутствие темпа», то часто имеем в виду другое, второстепенное — недостаток, которым, как правило, страдают любительские работы, заключающийся в излишних длиннотах вследствие недостаточно развитого чувства времени. Но эта менее заметная ошибка, недостаток организации, может «смазать» впечатление от профессиональной, внешне весьма гладкой передачи.
Резюмируем: в конструкции практически любой пользующейся успехом программы мы должны иметь серию основных блоков, занимающих каждый несколько минут. Каждый блок должен содержать одно главное положение и необходимое количество деталей для его пояснения. Кроме этого, может быть представлен материал для удержания внимания слушателя в промежутках между узловыми моментами, и в то же время не отвлекающий его от них. Такой вид конструкции дает передаче «свет и тень», что совершенно необходимо для чувства темпа в законченной работе.
Все это в значительной мере влияет на выбор формы подачи отдельных сюжетов. Краткая дискуссия может быть расширена дополнительным материалом: пояснениями, повторениями и т. п. Могут быть сделаны и сокращения, если второстепенные детали отвлекают внимание слушателя от главного.
Следует признать, что определенные виды радиовещательных и телевизионных программ и кинофильмов вообще работают вхолостую, так как в них слишком много дискуссий в течение слишком короткого времени. Сухая логика математической теоремы или неудобоваримая энциклопедическая масса существенных деталей одинаково пагубно сказываются на ясности и понятности передачи.
Конечно, из каждого правила есть исключения, однако не всегда то, что кажется исключением, является им. Часто хорошие программы, сделанные, на первый взгляд, вопреки всем правилам, на самом деле подчинены им, но в завуалированной форме.
